В субботу, 2 марта, стало известно
об отмене в Калининграде книжного фестиваля «Март» издательства «Поляндрия». «Это решение прилетело к нам вчера, 1 марта, в административном порядке и абсолютно безапелляционно — город не рад нас принять. Искать ответ на вопрос «почему?» и осмыслять современную действительность мы не будем», — сообщали сами организаторы. В качестве одной из причин отмены назывался «односторонний отказ» от договора аренды главной площадки фестиваля — кинотеатра «Заря».
Бизнес ссылался на некий «форс-мажор», но конкретизировать, что именно произошло, не стал. В факте отмены «Марта», конечно, попытались увидеть вмешательство властей. В соцсетях появились слухи о попытках сотрудников областного правительства надавить на собственников площадок фестиваля. И власти, и представители бизнеса отрицали такие переговоры. При этом губернатору в «ВКонтакте» поступали жалобы и просьбы обратить внимание на программу фестиваля.
В истории фестивалем «Март» осталось не так много неизвестных. Региональные власти, ожидаемо, дистанцировались от отмены мероприятия, указав на спор двух хозяйствующих субъектов. Представители собственников «Зари» по-прежнему ссылаются на некий форс-мажор, который и заставил расторгнуть договор аренды в одностороннем порядке. Объяснять, какого масштаба «форс-мажор» произошел у бизнеса, что пришлось отказываться от гарантированной оплаты аренды, никто даже не собирался. Память, впрочем, легко подсказывает, что могло стать «болевой точкой» в случае с «Зарей»: у старейшего кинотеатра города уже были серьезные проблемы с контролирующими органами, и вряд ли кто-то из собственников хочет их повторения.
Версия о том, что отмена «Марта» никак не могла обойтись без административных рычагов, прекрасно укладывается в пресловутый Zeitgeist. Раз уж власть планомерно увеличивает свое присутствие буквально во всех сферах, от идеологии до экономики, то обратная сторона этой медали — необходимость оправдываться вот в таких дурацких ситуациях. В результате срабатывает принцип, что самая очевидная и бросающаяся в глаза версия, как правило, и есть верная: если кто-то написал губернатору «ВКонтакте», что программа фестиваля не попадает в ногу с политикой государства, а тот пообещал этой проблемой заняться, то, видимо, власти и занялись — и теперь фестиваля нет. А любая альтернативная версия (в том числе самая логичная — о споре двух хозяйствующих субъектов) неизбежно проваливается в поле конспирологии. Никто не виноват в том, что теперь в любой спорной ситуации хочется видеть тот самый «административный рычаг», кроме тех людей, кто в любой ситуации действительно предпочитал задействовать эти административные рычаги.
Если принимать за данность, что «Март» действительно был отменен при помощи региональных властей и просто из-за жалоб каких-то людей в социальных сетях, то это обнажает перед властью как минимум несколько фундаментальных проблем, которые еще покажут себя в перспективе.
Первая и самая очевидная — это скорость, с которой могло приниматься это решение: 17 февраля появился комментарий, а 2 марта уже стало известно об отмене. В 2024 году художнику гораздо легче оказаться в списке запрещенных, чем было, например, в 2018 или даже в 2021 году. Но соответствующее решение всё равно принимается на основе хоть какой-то экспертизы (общее состояние данного института в современной России, его качество и объективность — это другой вопрос). Включенный в программу фестиваля фильм «Анатомия падения», который стал одним из первых триггеров для активистов, вышел в российский прокат еще в октябре прошлого года, представлен на российских онлайн-платформах, а значит, можно предполагать, получил одобрение официальных институций. Чтобы доказать обратное, необходимо как минимум экспертное заключение, а как максимум — соответствующее решение суда, где оно будет подтверждено. В списке экстремистских материалов Министерства юстиции РФ данная кинокартина по состоянию на март 2024 года отсутствует, а информации о его запрете в РФ в настоящий момент не появлялась.
Если для отмены чего-либо хватает лишь возмущенного комментария на странице главы региона, то в данной истории властям необходимо быть последовательными. Книжный фестиваль «Март» — это далеко не единственный (и даже далеко не первый) объект критики активистов, записавших себе в заслугу отмену фестиваля «Поляндрии». Если доводить эту логическую конструкцию до конца, то завтра замок из-за нескольких жалоб и комментариев может появиться на дверях государственного «Янтарь-холла». На сцене, к примеру, совершенно случайно окажется не тот артист, списки этих «не тех» постоянно расширяются, и менеджмент в какой-то момент чисто физически может не уследить и допустить ошибку. Или Калининградского драмтеатра, потому что как еще относиться к сцене, где есть спектакли по текстам Льва Толстого, где культ «простого народа» тщательной деконструкции да еще и с детоубийством?
Укладывается ли фигура Сергея Дягилева, которому было посвящено открытие
фестиваля «Кантата», в действующую политическую конъюнктуру? Достаточно ли будет одного комментария, чтобы отменить фестиваль, получивший финансирование от Президентского фонда культурных инициатив? Или в данном случае потребуется еще один? Захочется ли активистам после успеха в культурной сфере участвовать в корректировке какой-нибудь из программ поддержки бизнеса регионального минпрома, если их не устроит финальный список получателей субсидий? Будет ли для этого достаточно комментария в социальной сети?
Нет ничего удивительного в том, что книжный фестиваль вызывает у кого-то такую крайне аллергическую реакцию. «Поляндрия» хоть и специализируется на детской и подростковой литературе, но темы книг оказываются достаточно серьезными: проблема свободы и личного выбора, проблемы политической диктатуры и т. д. В конце концов, вся история литературной цензуры выглядит как один большой учебник по психиатрическим заболеваниям, а в списках запрещенной литературы успел побывать даже «Конек-Горбунок». Французская кинокартина про «распад семейных ценностей» в программе фестиваля может напугать только того, кто никогда не открывал «Анну Каренину», где этот самый «распад» показан в самых натуралистичных красках.
Превращаясь буквально в раба комментария в соцсети, региональные власти буквально обречены отменить еще не один фестиваль, закрыть какое-то количество культурных институций (часть которых сформировали сами), упразднив всю культуру до однозначного и безобидного лубка. Но со временем и к нему могут возникнуть вопросы.
Ответственность за ситуацию в первую очередь будет распространяться не на активистов: никто не может запретить писать комментарии в интернете, — но на саму власть. «Мы без конца проклинаем товарища Сталина, и, разумеется, за дело. И всё же я хочу спросить — кто написал четыре миллиона доносов?» — вышедшая в тираж довлатовская цитата, конечно, по-своему верна. Но не стоит забывать, что именно власти сформировали такие условия, когда доносы пошли в дело, а не съежились в корзине для бумаг.
Текст: Алексей Щеголев
Фото: RUGRAD